Книжная экспозиция в ИЗО «Пионеры отечественной фотографии»

Место проведения: Москва, РГБ, отдел изоизданий
Время проведения: 5 сентября — 31 октября 2012 года, понедельник — суббота, с 10:00 до 18:00
Вход по читательскому билету

Отдел изоизданий РГБ приглашает познакомиться с небольшой книжной экспозицией, которая дополняет открывшуюся в читальном зале ИЗО выставку фотографий Антона Углова «Прославление Пашкова дома». Среди экспонатов — великолепно оформленные альбомы, рассказывающие об истории фотографии двадцатых-тридцатых годов XX века. Снимки ушедшей Москвы позволяют увидеть город, запечатленный как выдающимися мастерами, так и неизвестными фотографами-любителями. Одно из изданий посвящено пикториальному направлению в художественной фотографии. Его апологеты сознательно уходили от документальной фиксации момента, предпочитая инсценировку и живописность натуры.

«Окартиненные» сюжеты

Недавно вышедший в свет альбом «Пикториальная фотография в России. 1890—1920-е годы» в значительной мере восполняет недостаток знаний о художественном феномене с его установкой: фотограф должен творить, оглядываясь на живописца, и не увлекаться сиюминутными впечатлениями, но искать некий обобщенный образ. Неслучайно Илья Репин при создании монументальной картины «Торжественное заседание Государственного совета» использовал снимки Натальи Нордман, чье творчество вполне отвечало данным критериям. Еще ярче их воплотил Алексей Мазурин. Он, по сути, создавал инсценированные фотосюжеты, статичные и сильно «окартиненные». С похожими на ангелов детьми, прогуливающимися дамами, свиданиями на фоне романтических пейзажей. Разумеется, работы мастера охотно воспроизводились на открытках, коробках для конфет и шкатулках. Александр Гринберг пошел дальше. В 1914 году он трудился на кинофабрике Ханжонкова. В итоге жанр обогатили изображения пленительных женщин, будто сошедших с экрана Великого немого.

Несбывшееся

Известный историк фотографии Владимир Никитин, автор-составитель альбома «Время несбывшихся надежд. Петроград — Ленинград. 1920—1930», так охарактеризовал те два десятилетия: «Небывалый социальный энтузиазм уживался с репрессиями, уничтожение многовековой культуры сопровождалось рождением нового большого стиля». Иллюстрацией служат включенные в книгу снимки из государственных и частных собраний. Многие публикуются впервые. Примечательно, что Ленин и Сталин появляются на страницах издания буквально пару раз. Несколько чаще — Киров. Частые встречи с историческими деятелями не предусмотрены. Зато остальные граждане Страны Советов представлены во всем многообразии типажей: суровые военкомы и вальяжные руководящие работники, перевоспитанные заключенные, бодрые физкультурницы, курсанты летной школы и студенты. Немало запоминающихся крупных планов, например колхозница, озадаченно рассматривающая электроутюг, этим необходимым в быту предметом ее премировали за хорошую работу. Есть фотографии из семейных архивов. Насколько в них все теплее, человечнее. Мамы с малютками, улыбающиеся женщины рядом с любимыми, дачные и пляжные сценки. «Красивая жизнь» представлена тоже, но как сугубо инородная реальность: ночные бдения в ресторане гостиницы «Европейская» или чинный обед в квартире иностранца-арендатора. Внимание читателей непременно задержат фактически фоторепортажи из зала суда по разного рода делам. Одно из них — о сопротивлении духовенства в 1922 году изъятию церковных ценностей. Тогда на скамье подсудимых оказалось 86 человек, впоследствии расстрелянных или получивших сроки.

Список авторов фоторабот, вошедших в издание, достаточно пространный. Но два имени заслуживают отдельного упоминания: это легендарный Карл Булла и его сын Виктор, много сделавший для становления советского фотоискусства. К несомненным достоинствам книги относится то, что в ней цитируются любопытные выдержки из постановлений политбюро ЦК РКП(б) и газетных публикаций. В августе 1926 года в «Ленинградской правде» было напечатано такое вот письмо читательницы, вызывающее не только улыбку, но и невольное уважение к доверчивому и сострадательному автору: «Я, жена работника прилавка А. Крылова, много раз спрашивала своего мужа, жертвовал ли он на помощь бастующим рабочим в Англии. Он отвечал, что нет. Когда плохой заработок — плохо приходится продовольствоваться. И я думаю: а как они живут сегодня совсем без заработка? 29 июля я себя оставила без обеда и эти 80 копеек, которые каждый день трачу, жертвую семьям бастующих. Товарищи, время не ждет! Голод семей рабочих в Англии равносилен голоду у нас в Поволжье».

Он снимал с утра до ночи

Немногие в окружении Ильи Ильфа знали о его хобби. Соавтор Евгений Петров, разумеется, знал и так комментировал ситуацию: «Ильф купил фотоаппарат. Из-за этого работа над „Золотым теленком“ была отложена на год». Он не стал профессионалом, но оказался блестящим фотографом-любителем. Друг Виктор Ардов шутливо отмечал: «Фотография была для Ильфа еще одним способом залезть в делишки этой планеты. Он снимал с утра до ночи». О достижениях писателя на данном поприще говорят иллюстрации в книге «Илья Ильф и фотография». Его объектив с радостью исследовал мир: городской вид, прохожие, жанровые картинки. Главной моделью была интересная молодая жена, вызывавшая в муже восторг и умиление. Всегда разная: то нарядная, победно красивая, то в простом домашнем платье, отложившая в сторону любимые янтарные бусы. Ильфу суждено было стать свидетелем уничтожения храма Христа Спасителя. В альбоме можно увидеть фото, поэтапно фиксирующие беспрецедентный акт вандализма. Разрешалась лишь официальная съемка. Но как-то не подумали, что Ильф, живший рядом, в Соймоновском проезде, воспользуется фотоаппаратом. 5 декабря 1931 года он пригласил самых близких друзей. И мрачно ждал. А потом, стоя у окна, пунктуально снимал последние минуты жизни храма. Как из всех щелей валил дым. Как упрямо стояло смертельно раненное здание, уцелевшее после первого взрыва. Лишь потом оно превратилось в груду обломков и щебня.

Разведчики будущего

Это разведчики будущего, по меткому выражению современника: авангардисты Александр Родченко, Лазарь Лисицкий, Густав Клуцис, один из основоположников советского фоторепортажа Аркадий Шайхет и еще целый ряд талантливейших людей. Им посвящена основная часть экспозиции в читальном зале ИЗО: «Пионеры фотографии, 1880—1930-е: русская и советская фотография из швейцарских коллекций», «Аркадий Шайхет. Фотографии: 1924—1951. Каталог выставки в честь столетия со дня рождения», «Rodtchenko et le Groupe Octobre» (парижское издание 2006 года), «Александр Родченко. Московские открытки».

По поводу последней книги. В 1932 году Родченко получил задание от издательства «Известия» провести художественную съемку Москвы. Чего он только не предпринимал! Забирался в квадригу Аполлона в Большом театре, прочно обосновывался на верхних этажах или крышах. Избегал хрестоматийной «срединной перспективы» и культивировал «взгляд по диагонали». В результате появилась одна из первых авторских серий в истории отечественной фотографии. Корифеи фотоискусства с воодушевлением фиксировали приметы эпохи: аэростаты, агитационные автомобили, почтовые фургоны, фабрики-кухни, телефонные будки. Были открыты всему новому и гордились достижениями родины, выбравшей особый путь. Несбывшиеся надежды стали и их уделом. Сын Аркадия Шайхета вспоминал: «То, что происходило в середине 30-х, пригасило изначальный энтузиазм, но страна строилась, развивалась, и это позволяло... без фальши делать кадры».