Хранитель времени. РГБ отмечает юбилей Сигурда Шмидта

К 90-летнему юбилею выдающегося ученого и общественного деятеля Сигурда Шмидта в РГБ подготовили выставку «Исследователь, педагог, подвижник просвещения» и наградили ученого медалью «Николай Петрович Румянцев — основатель Российской государственной библиотеки». В Ротонде главного здания представлены более 70 монографий и сборников, автором и редактором которых является Сигурд Шмидт, также на отдельной полке — литература о его творчестве. Он любезно предоставил выставочному отделу РГБ список этих книг, четыре фотографии из личного архива и 23 апреля нанес в библиотеку визит.

Вся жизнь и работа Сигурда Оттовича Шмидта, доктора исторических наук, профессора, академика, выдающегося ученого и общественного деятеля, связаны с РГБ. Ему присвоено звание Почетного члена Российской государственной библиотеки «за выдающиеся заслуги в области науки и просвещения и деятельность на благо РГБ»: он посещает библиотеку на протяжении 68 лет, в 90-е годы ХХ века работал в составе ее ученого совета. «Я не помню точно день, когда попал сюда впервые, — рассказывает Сигурд Оттович, — но помню, как это было: я приехал из эвакуации, мне было около 22 лет, и меня „по блату“ записали в „Ленинку“ вместе с моим приятелем Борисом Поповым, который был сыном друга заместителя директора библиотеки. С Борисом мы были неразлучны, так что он попросил отца, чтобы допуск в библиотеку сделали нам обоим. Мы занимались в читальном зале еще в Румянцевском музее, куда студентов тогда не допускали». Именно здесь, в отделе рукописей, студент Сигурд Шмидт предпочитал заниматься и в дальнейшем.

На юбилейной выставке в Ротонде РГБ среди известных трудов ученого по истории России, источниковедению, архивному делу представлены и его самые ранние работы: первая статья в сборнике научной студенческой конференции МГУ им. Ломоносова 1941 года, автореферат диссертации 1949 года на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Всего в фондах РГБ находится около полутора тысяч единиц хранения, написанных Сигурдом Шмидтом и изданных с его участием. Присущая, наверное, любому историку необходимая способность одновременно пребывать в нескольких временных измерениях, постоянно обнаруживается в строе мысли и речи Сигурда Оттовича: рассказывая о прошлом, он мгновенно связывает его с настоящим и планами на будущее. «Ошеломительное впечатление на меня произвели рукописи библиотеки, — рассказывает он, — и я очень рад, что мне удалось издать многие из них. Сейчас один из моих учеников, Андрей Мельников, обнаружил замечательные записки историка церкви Надеждина, — мы хотим их издать, надеюсь, что нам предоставят такую возможность, и, может быть, это будет совместное издание с библиотекой».

Глядя на портрет Николая Петровича Румянцева, Сигурд Шмидт вспоминает факты из его жизни так, словно этот человек жил совсем недавно; потом рассказывает, что за два дня до встречи в РГБ на Арбате в честь него самого посадили дерево и выдали зеленый паспорт; говорит об одном из любимейших авторов своего круга чтения — Карамзине, читать которого для него — «не только эстетическая, но и этическая радость, потому что это одновременно нравственная история»; вспоминает как в 1988 году в библиотеке Моргана в Нью-Йорке увидел портрет Байрона, репродукция которого была у него на календарике в записной книжке, и американцы очень удивились, что у русского профессора в записной книжке — английский поэт.

«Я начинал в библиотеке студентом, бывал здесь постоянно, переходя из зала в зал, участвовал в изданиях отдела рукописей, конференциях, Федоровских и Румянцевских чтениях. Сейчас я стал реже ходить сюда, потому что теперь мне стало трудно преодолевать лестницу, поэтому я особенно благодарен Ольге Ивановне Карабаньковой, которая на выдаче книг обеспечивает меня всякой литературой и помогает работать — передайте ей привет и мою сердечную благодарность».

Сигурд Оттович постоянно говорит о своих учениках и их работах. Хрестоматийная характеристика Сигурда Шмидта как выдающегося педагога и воспитателя целой плеяды ученых подтверждается на практике: он владеет редким даром уважения и внимания к любопытству своего собеседника, которым обладало оставшееся почти полностью в XIX веке сословие русской интеллигенции. «Да, я думаю, что я абсолютно человек культуры XIX века, сохранявшейся в двадцатом», — соглашается он. В этих словах есть та самая историческая правда, которая иногда больше хронологической: родившись в начале ХХ века, Сигурд Шмидт вырос в среде русской дореволюционной интеллигенции, и ее образ мышления, принципы и система ценностей оказались для него прочнее и глубже всего, что предлагало разрушительное новое время. Пронеся этот, практически исчезнувший сейчас, строй мыслей и поступков через целый век, Сигурд Шмидт сегодня являет собой ту старую книжную культуру, в которой книга была материальным воплощением сакрального логоса, что определяло и отношение окружающих к ней.

«Я никогда не читал электронные книги, свои тексты печатаю на машинке, — рассказывает он, — хотя отнюдь никому этого не рекомендую, тем более что ленту для машинки очень трудно сегодня достать. Вероятно, электронные книги удобны, но электронная книга вместе с Интернетом, по моему мнению, отодвигает от чтения как такового: чрезвычайно облегчающий жизнь Интернет губителен для развития интеллекта. Он необходим для получения быстрой информации, но он отучает от самостоятельности, люди довольствуются тем, что можно в нем найти, даже нагло пишут диссертации на основании этих данных. Отношения читателя с бумажной книгой — намного более творческие, чем с электронной. С культурой „бумажного“ чтения уходит представление об энциклопедизме как необходимом признаке культуры и торжествует узкая специализация, приведшая к тому, что сегодня даже очень образованные специалисты, по-настоящему заслуженно награжденные учеными званиями, доверяют фантасмагориям Фоменко».

По пути в Голубой зал на выставку «Петр Иванович Севастьянов — собиратель христианских древностей» Сигурд Оттович задержался и на экспозиции «150 лет Московского публичного и Румянцевского музеев. Материалы из архива библиотеки». «Очень хорошо, что все это делается, спасибо за все эти работы», — несколько раз поблагодарил он сотрудников РГБ. В Голубом зале, осмотрев экспозицию, Сигурд Оттович предложил руководству библиотеки написать статью о Петре Севастьянове в «Археографический ежегодник», главным редактором которого он являлся на протяжении многих лет. Еще одна его интересная идея — открыть выставку в честь первого директора Библиотеки им. Ленина Владимира Ивановича Невского. «Мне кажется, что очень важно рассказать именно про Невского — он сделал необычайно много для спасения русской культуры в годы ее уничтожения, что необычно именно для большевика и революционера: культивировал научно-исследовательскую работу, заставил явно антисоветски настроенную профессуру работать на социалистическое строительство, и они это делали, потому что для них культурные традиции были дороже политики», — считает Сигурд Шмидт.

Итогом визита стал подарок — Сигурд Оттович принес в дар РГБ свою последнюю книгу — сборник статей о своем учителе «Московский историк М. Н. Тихомиров. Тихомировские традиции» с подписью: «В родную мне Российскую государственную библиотеку, Ленинку моей молодости, с признательностью».

24.04.2012