«Муж сильного духа и деятельного сердца Федор Васильевич Чижов»

Место проведения: выставочная площадка на Мраморной лестнице
Время проведения: 15 мая — 14 июня 2012 года

15 мая 2012 года в РГБ открылась книжно-иллюстративная выставка из фондов РГБ «"Муж сильного духа и деятельного сердца" Ф. В. Чижов (1811—1877). К дню рождения русского ученого, общественного деятеля». Экспозиция дает представление об одной из самых колоритных и многогранных личностей русского девятнадцатого века.

Чижова сравнивали с самыми выдающимися людьми Возрождения. Финансист, математик, инженер, издатель, публицист, переводчик, искусствовед, меценат, строитель железных дорог. Писал научные труды и статьи на историко-филологические темы. Разбирал старинные манускрипты. Делал стихотворные переводы из античных авторов, коротал век «в уединении с греками и латинами». Преподавал математические дисциплины в Санкт-Петербургском университете.

Поразительно, сколькими талантами он был наделен. И какой высокой пробы душевными качествами обладал. Живописец Александр Иванов охарактеризовал его как нельзя более емко: «Человек не нынешней доброты». При этом фотоизображения Федора Васильевича, размещенные в выставочных витринах, не слишком соотносятся со словами автора «Явления Христа народу». Перед нами мрачноватый седобородый купчина, внешне типичный представитель персонажей Островского. Сам Чижов не без юмора писал о главном украшении своего облика: «Борода моя дала мне много способов прямее и лучше смотреть на ход вещей, потому что все бывали со мной запросто, мужики рассказывали все подробности их быта и их промышленности, что меня очень занимало».

Все, связанное с экономическим развитием России, было для Чижова приоритетным. Он мечтал о внедрении в своем отечестве передовых научных достижений. Последовательно представляя интересы русских торгово-промышленных кругов, организовал Московское купеческое общество взаимного кредита. Стоял во главе покупки у иностранных владельцев Московско-Курской железной дороги. Ему принадлежит идея акционерного общества по строительству Московско-Ярославской железной дороги — первого в России частного предприятия такого рода, принципиально основанного без привлечения иностранного капитала.

Эти начинания потребовали практически всех его денег. А когда обозначились доходы, стал вкладывать средства в благотворительность. Например, построил в Костромской губернии пять промышленных училищ, куда детей бедняков брали бесплатно. И еще родильный дом в Костроме (где появился на свет и вырос) вместе с родовспомогательным отделением. Последнее решение обусловлено личной трагедией. Любимая женщина умерла сразу же после рождения их общей дочери.

Судя по всему, Федор Васильевич был одновременно человеком нежным и жестким. Знаменитый меценат Савва Мамонтов, считавший Чижова своим «великим учителем», вспоминал: «К людям, фальшивым и пошловатым он был беспощаден... Осадить нахала, сорвать с нахала маску — в этом Федор Васильевич был виртуоз. Таким его все знали и боялись». Но самый высокий счет предъявлял лично к себе. Был настолько непритязателен в быту, что друзья поражались. Годами деликатно намекали, что неплохо было бы обить домашнюю мебель, а то как-то... «Деньги портят человека, а потому я отстраняю их от себя», — говорил этот весьма состоятельный человек. О том, что был абсолютно искренен, свидетельствует и следующий экспонат: «Заверенная копия духовного завещания Ф. В. Чижова. 26 апреля 1878 г.». «Во имя Отца и Сына и Св. Духа, аминь. Я оставляю после себя долги и имущество, которое с избытком может покрыть их... На похороны мои, самые простые, прошу употребить не более полутораста рублей».

На выставке также представлено «Письмо С. И. Мамонтова, душеприказчика Ф. В. Чижова, директору МП и РМ В. А. Дашкову о завещании Чижовым своей библиотеки», датированное 27 мая 1878 года. Ряд книг из этой библиотеки, отечественных и иностранных, выделены в отдельный раздел выставки.

В НИО рукописей РГБ хранится и дневник Федора Васильевича, о судьбе которого он, судя по завещанию, очень беспокоился: «Прошу, не позволив никому читать, передать запечатанным в тот же музей, с тем чтобы его не могли распечатать ранее сорока лет». Эти четыре десятилетия истекли в 1917 году. Понятно, знакомство с ценнейшим документом эпохи было надолго отложено. На нынешней выставке можно увидеть дневниковые записи за 1876 год.

Вниманию посетителей предлагается июньский номер за 1889 год журнала «Русская старина» со статьей, посвященной переписке Чижова с Гоголем. Они обсуждали чисто издательские вопросы. Друзьями не были, мешали вечные шероховатости в отношениях. Федор Васильевич больше укорял в том себя: "«Несмотря на наши довольно сухие столкновения, Гоголь очень часто показывал ко мне много расположения. Тут, по какому-то непонятному для самого меня внутреннему упрямству, я в свою очередь отклонял Гоголя». Впрочем, в послании к Екатерине Хомяковой, перед которой великий писатель благоговел, Чижов пытается загладить свою вину: «Простите, что напишу Вам два слова наставления: я думаю, вы не шутите над Гоголем, ради бога, не шутите. Я с ним не сходился, но это человек (как писатель) до того стоящий самого глубокого уважения... Любите его, его приходы всегда хороши».

Экспозиция приглашает познакомиться как с дореволюционными образцами биографического жанра (И. С. Аксаков «Федор Васильевич Чижов»), так и с сегодняшними (И. А. Симонова «Федор Чижов», Л. М. Коваль «Не славы ради...» и др.). Есть прижизненное издание — опубликованный в 1838 году научный труд Чижова «Паровые машины: история, описание и приложение со множеством чертежей». У читателя может вызвать изумление брошюра «О ходе кормления шелковичного червя», тоже принадлежащая перу Федора Васильевича. Но это отдельная история, характеризующая стремление автора к плодотворной деятельности в любых обстоятельствах. Итак, в конце 1840-х годов за сочувствие к идеям членов тайного «Славянского общества святых Кирилла и Мефодия» умеренного славянофила Чижова выслали из столицы. Он обосновался на время в Триполье, что недалеко от Киева. Взял в аренду 60 десятин шелковичных плантаций и посвятил себя шелководству, в котором видел громадные возможности для экономического развития юга Российской империи. В итоге стал крупным специалистом и в этой экзотической для него области.